место обитания Максимилиана Розенкройца.
Стол завален книгами, бумагами и прочими канцелярскими вещами, на полу валяются вещи, и единственное место, которое ничем не захламлено - кровать у окна.

Наконец, выспавшись, Розенкройц открыл глаза и увидел прямо перед ними кучу вещей и книг.
"Что за хрень? опять отрубился..."
Максимилиан поднялся  и медленно побрел в душ, сонно стягивая с себя одежду. И только когда горячая вода заскользила по телу, он проснулся.

Окончательный бодрящий эффект произвела кружка горячего крепкого черного кофе, который научила готовить мама. В очередной раз потянувшись и отставив уже пустую кружку на стол, Макс решил, что все же пора одеться и пойти на рабочее место. И, натянув черные джинсы и такую же черную обтягивающую футболку, доктор запер свою комнату на ключ и пошел на свое рабочее место.

------------> медицинский кабинет

<------  начало игры...

Наконец то появилась необходимая дверь, за которой скрывались таинства, происходящие с Розенкройцем. Правда, Рихтер это преувеличивал, прекрасно понимая, что ничего особенного ему не покажут. Кроме нервных движений Макса.
- У меня там небольшой беспорядок...
Бормотание было столь забавным, что Кёнинг не мог не улыбнуться покровительственной улыбкой, словно слушая, как девственница отказывается раздеваться, а ему надо ее уломать. В комнате, как и говорил Максимилиан, царствовал беспорядок. На взгляд Кёнинга по комнате можно спокойно узнать о человеке. Его предпочтениях, вон книги валяются по медицине и пробирки; о вкусах, тона в комнате, да и одежда... вообще о многом, стоило лишь осмотреться по сторонам.
Розенкройц, как и ожидалось, кинулся приводить все в порядок, что выглядело умилительным, когда взрослый мужчина ведет себя, как подросток. Рихтер неторопливо прошел к креслу, убирая с него вещи на кровать, и уселся поудобнее. Рюкзак полетел к окну.
-Успокойся, Макс! - ариец усмехнулся - Я бы не отказался о чашечки чая. - мужчина кивнул в сторону чашки из-под чая на столе

Пока Розенкройц приводил себя в порядок, да готовил чай, Кёнинг устало выдохнул и запрокинул голову назад. Темные волосы рассыпались по спинке кресла,челка прикрывала глаза. Постепенно неприятный зуд в висках рос, давая о себе знать самым нежелательным образом. Тихо выругавшись на родном языке, мужчина нажал на виски чувствительными пальцами и нахмурился. Перспектива головной боли не радовала, а уж тем более не прельщало то, что он не мог спокойно завалиться спать пока не разобрался с регистрацией или что тут требовалось? Короткий колкий взгляд лизнул Макса, выбирающего чай.
Только не черный.
В принципе было все равно что пить, да только именно сейчас больше всего захотелось зеленый или чего-нибудь покрепче. Алкоголь. Кёнинг терпеть не мог алкоголь, однако, порой пробивало на пару глотков, чтобы взбодрить организм. Шерлок Холмс пользовался наркотиками, дабы варил котелок, а для Рихтера этим наркотиком был алкоголь. Правда, после него мужчина становился мрачнее тучи и замыкался в себе еще больше, если такое было возможно. В голове крутилась какая-то бездарная пустая музыка, не вызывающая и капли каких-либо эмоций помимо безразличия.
-Спасибо.
Видимо Макс умел читать мысли и принес именно то чего не хотел Кёнинг. Однако, Рихтер не отказался от угощения и с благодарностью во взгляде принял чашку чая. Прикрыв глаза, спокойно сделал пару глотков, ощутив как горячий чай греет его изнутри.

Отредактировано Richter König (2011-02-28 22:51:21)

Рихтер неопределенно нахмурился. Неопределенно потому что было непонятно к чему бы это. То ли его вновь стало что-то раздражать, то ли он задумался о вещах не столь приятных. В любом случае мужчина не выглядел измученно или уставше. Чай взбодрил остатки сил, которые требовалось выплеснуть хоть на что-нибудь, дабы потом завалиться спокойно спать. Неприятное ощущение в животе дало о себе знать примерно через минуту после выпитого горячего чая. Хотелось есть. Очень. Очень. Голодный хищный взгляд скользнул по комнате, ища что можно было бы приватизировать, но к несчастью съедобного не нашлось и комнату огласило недовольное урчание пустого желудка. Кёнинга это не смутило, однако неприятное кручение-верчение живота выводило из себя.
-Я есть хочу. - Наконец признался темноволосый.
Признание послужило сигналом для Макса, что голод самый настоящий и откладывать заполнение урчащего желудка не стоило. Тут же, как на зло всплывали мысли о плотном ужине из сочной курицы и каком-нибудь гарнире или хотя бы о... какие бы не были мысли о еде, но все сводилось к банально пожаренному мясу и скромному гарниру. Томный взгляд вновь остановился о Максе.
-Мяса.. -пожалуй так просят о пище после принудительной недельной голодовки.
Приличие даже отодвинулось на задний план, склонив гордую голову арийца пред голодом. Подушечки пальцев скользили по ободку чашки с недопитым чаем. Благо на время желудок перестал требовать еду.